Среди моих увлечений имеется одно с труднопроизносимым заглавием, о котором в далеком прошлом уже желаю поведать. Иайдо — формально — вид спорта, но больше, чем какой-либо спорт, оно не то, чем думается. По большому счету, иайдо соткано из парадоксов, исходя из этого пускай вас не смущает, что сообщение его с тематикой «Компьютерры» очень условная. Не ищите тут разработок, по крайней мере лежащих на поверхности. Смотрите глубже, смотрите в себя!
В переводе с японского — не буквальном, по причине того, что буквальных переводов пара и, как всё в этом образном языке, они друг другу иногда противоречат — иайдо свидетельствует мастерство моментального извлечения меча. По крайней мере мастера предпочитают как раз такое определение. Всё, что по окончании — это уже фехтование, этому посвящены другие дисциплины: кендо, которое в японских школах занимает место наподобие отечественного футбола, и в широком смысле кендзюцу.
А для зрителя, со стороны, иайдо — это уроки лишения судьбы себе аналогичных: вот вы режете от виска до подбородка, вот пробиваете грудину, вот вынимаете клинок из тела, а вот стряхиваете кровь… Радостный спорт получается, правда? Вероятно исходя из этого в Российской Федерации, к примеру, иайдо спортом официально не признано. Но в фокус и том, что именовать иайдо «наукой убивать» либо «размахиванием клинком» — это всё равняется, что именовать живопись размазыванием красок по бумаге: поверхностный взор на мастерство, которому лет больше, чем многому из того, чем на данный момент увлечена западная цивилизация.
Да, иайдо — не спорт. Больше ему подходит черта боевое мастерство, кроме того — элитное боевое мастерство, как его время от времени справедливо именуют. В Японии в школы иайдо берут не всех, да не все и выдерживают; тут мало, к примеру, подростков, остаются в основном люди взрослые, состоявшиеся, успешные — причём значительно чаще в регионах, со спортом не связанных. Но в этот самый момент, углубившись в историю, натыкаемся на парадокс. Отечественные, российские, мастера говорят и рассуждают об этом с уважением, а вот заезжие японские сэнсеи, на уроках которых мне довелось побывать, кроме того не скрывают ухмылки: клинок для японцев в смысле его боевой ценности — да забудут обиду мне духи павших самураев это святотатство! — был ненужной железкой.
Четыре столетия назад, в то время, когда междуусобные войны в Стране восходящего солнца ещё кипели, японцы уже применяли аркебузы, и лук (самураи были в первую очередь лучниками), копья (нагината, яри), ножи, бо (грубо: посох), сюрикены наконец. Хороший двуручный клинок — катана либо синкен — шёл в движение только в то время, когда всё, чем возможно было стрелять, метать либо выставить перед собой, заканчивалось. Клинок был знаком чести и статуса (он и сейчас весьма дорогое наслаждение — и прекрасное). Фильмы про самураев в основном выдумка, как в смысле главной роли меча в сражении, так и в смысле техники его применения. И это, в случае если угодно, ещё один парадокс: ну, полюбился он, несчастный, публике, вот и сделали из него миф.
И однако клинок был и игрался ключевую роль. Мастерству стремительного извлечения меча порядка всё тех же четырёх сотен лет. В уникальном виде его хранят множество ветхих школ (то, что именуют «корю»), но имеется и осовремененный усреднённый самими японцами вариант называющиеся «сэйтэй»: 12 ката (техник), присутствующих в том либо другом виде практически в каждой школе. Всё это возможно взглянуть на «Ютубе»: за редкими исключениями (наподобие пришедшей из тьмы столетий техники отрубания головы по окончании сэппуку и тому аналогичного), иайдо дано демонстрировать. Но лучше, само собой разумеется, попасть на тренировку. В больших русских городах школы иайдо имеется (вот моя, в Екатеринбурге) — и я весьма рекомендую сходить. Ни видео, ни рассказ данной атмосферы полностью не передадут.
Вопреки всё тому же заблуждению, созданному кинематографом, тренировка по иайдо — это полная тишина. Тут не кричат, не руководят, не выдыхают шумно. Единственные звуки — шелест хакамы, да свист клинков, рассекающих воздушное пространство (о, клинок поёт, в случае если действуете им верно!). Как раз воздушное пространство, а не плоть соперника, по причине того, что мечи тут в полной мере себе настоящие: первый год — древесный боккен, позже иайто (металл, но хрупкий), а на показательных выступлениях мастеров — синкен, которым рубят циновки. По неосторожности возможно и кости человеку поломать, и себя покалечить: проткнуть, порезаться. И иногда — случается. По окончании больших соревнований остаются истории наподобие таковой: спортсмен начинает выступление, падают пара пальцев, он, не обращая внимания, делает технику до конца, и лишь уходя — поднимает…
В данной истории — сущность иайдо. Оно не про физкультуру (хоть тело тут трудится до седьмого пота, всё, от пяток до макушки), не про «что стремительнее, клинок либо пистолет?» (клинок), не про «а вдруг встретишься с боксёром?», не про все эти киношные самурайские штучки, наподобие фонтанов крови, «банзай» и разрубания пули на лету. Иайдо — это в первую очередь мастерство самоконтроля. У трудящихся с клинком имеется поговорка: ки кен тай но ити, что приблизительно свидетельствует единство духа, меча и тела. Все эти части должны трудиться слаженно, без них иайдо нет.
Исходя из этого первое, чему тут учат — отнюдь не махать клинком. Удар по большому счету последнее дело, до которого лучше не доводить (совершенный поединок — тот, что закончился не начавшись!), и что всерьёз начинают ставить только по окончании нескольких лет занятий. Первое, чему вас учат, это уважать клинок. Ни один экзамен, ни одна тренировка не обходятся без ритуала, что начинает и заканчивает выступление: поклон мечу, верное размещение его на теле, верное обращение с ним и ножнами. Частично это требование безопасности: не обучась обращаться с клинком, вы покалечите себя либо соседей. Но это и первый ход к тому, чему позже возможно обучаться до самой смерти, совершенствовать без финиша: тому самому самоконтролю.
По уже понятным обстоятельствам, иайдо занимаются поодиночке: любая ката — схватка с мнимым соперником. Вы оцениваете обстановку, извлекаете клинок и наносите удар, оцениваете обстановку заново и заканчиваете, в случае если угрозы больше нет. Нюансов — миллион, и чем дальше вы заходите, тем больше их обнаруживается. Роль сэнсея, учителя, исходя из этого запасной: он может только указать на неточности внешнего выполнения. Основной преподаватель тут — вы сами: вы учитесь осуществлять контроль себя в каждой промежуточной точке, приближаясь к идеалу, что существует в первую очередь в вашей собственной голове. Лишь так достигается твёрдость рук, точность реза, скорость в необходимый момент, полная концентрация.
И вот в то время, когда у вас начинает более-менее получаться, приходит познание ещё одного парадокса. Иайдо как боевое мастерство безтолку уже две много лет минимум — в буквальном смысле. Но иайдо как боевое мастерство в смысле иносказательном не утратило сокровище до сих пор и ни при каких обстоятельствах не утратит.
Посмотрите назад на собственную жизнь, что она такое? Я позавидую тому, кто сообщит — свободный полёт. Лично для меня каждое дело, которым я занимался, укладывалось в схему «оценка — реакция — оценка — финал». Но и развлечения, а также отношения, как ни безрадосно это признавать, кажутся сейчас мне, практически разменявшему пятый дюжина, такими же вот итерациями. И цель, суть, сверхзадача — отточить технику владения мнимым мечом до совершенства, достигнуть того единства ки, кен и тай, которое разрешит отработать в любой ситуации идеально, остаться невозмутимым, не разрешить обстоятельствам повлиять на тебя, твои решения, твои поступки.
Сами осознаёте, растолковать такое кратко, в то время, когда человек требует поведать, «для чего вы машете клинками» — не следует и пробовать. Так что я сейчас и не пробую, разговор на второе. А вас, надеюсь, зацепил. Попытайтесь. Вероятно это как раз то, чего вам неизменно не хватало.
P.S. В статье использованы графические работы Binh Tran.