В долгом перечне золотых лихорадок — этого стихийного сумасшествия, неожиданно охватывающего homo sapiens то в том месте, то тут — имеется одна, стоящая особняком. Это история открытия золота в Южной Африке. Некоторый счастливчик наткнулся тут на самородок ещё в конце XIX века, а по его следам в район, позднее ставший Йоханнесбургом, нагрянули тысячи желающих скоро сколотить состояние.
По-стремительному, но, оказалось лишь одно: узнать, что в отличие, скажем, от австралийских россыпей, южноафриканское золото по большей части залегает на больших глубинах, в виде руды с очень скромной концентрацией — так что работа старателей-одиночек окупиться не имела возможности. Эстафету переняли корпорации, но и им фортуна радовалась недолго. Чем глубже вгрызались они в почву, тем сильней падало содержание драгоценного металла. Накопив тысячи тысячь киллограм отвалов на поверхности, большая часть в итоге кинули это дело.
Тут необходимо заявить, что «безлюдная порода», скопившаяся у входов в шахты, золото всё-таки содержала — в суммарном исчислении достаточно, дабы воображать коммерческий интерес. Но никакими известными в то время средствами извлечь его было нельзя: концентрация металла была ниже критической отметки. Так что аналитики уже рисовали апокалиптические картины заката региона, в то время, когда в первой половине 90-ых годов XIX века шотландский химик Джон Макартур с приятелями сказали об изобретении принципиально нового химического метода выделения золота из руды.
Процесс, названный цианированием, сделал рентабельной не только разработку южноафриканских недр, но и переработку никому в то время уже не нужных отвалов «безлюдной породы». В следствии золотодобыча превратилась в самую прибыльную отрасль местной экономики и обеспечила появившейся тут позднее Южно-Африканской Республике почётное место в перечне самых богатых африканских стран.
В данной истории ещё много занимательных подробностей (Макартур, например, окончил собственные дни в бедности, так и не сумев оторвать права на изобретение у жадных промышленников), а отыскать в памяти её меня вынудила полученная пару дней назад ссылка на превосходный проект, напоминающий о событиях столетней давности. Обращение, сейчас, действительно, уже не о золоте. Обращение о пластике — синтетическом материале, превратившемся в бич биосферы.
Антропогенный мусор увлекается океанскими течениями, образуя в центральных (спокойных) районах огромные мусорные континенты (графика: Wikipedia).
Человечество не привыкло убирать за собой. Но в случае если на суше мусор по крайней мере локализуют, то, попадая во всемирной океан, отходы цивилизации начинают независимое существование. Несложная органика, конечно, скоро распадается, но синтезированный из углеводородов пластик способен гулять по ветров и воля волн десятилетиями. Человек создаёт много миллионов тысячь киллограм пластика ежегодно — и больше половины данной массы в итоге выясняется в морях и океанах.
Пластик химически инертен (на биоразлагаемые полимеры до тех пор пока приходится только малый часть глобального производства), под действием солнца, воды, песка он лишь распадается на всё более небольшие частички, преобразовываясь вначале в миллиметровую взвесь, а по окончании и микроскопическую. Распад длится впредь до молекулярного уровня, а в сумме как раз пластиковые крупицы всевозможных размеров образуют львиную долю морского мусора.
Сухая статистика гласит: в самый загрязнённых районах Почвы на каждом квадратном километре морской поверхности плавают много тысяч пластиковых частичек. Местами в приповерхностных слоях пластика больше, чем планктона. Но, что статистика! В случае если станете на Пхукете, в Сингапуре либо в произвольных вторых районах недалеко от оживлённых морских автострад, зачерпните пригоршню песка, присмотритесь — вы не поверите своим глазам.
Подчиняясь течениям, микроскопический пластиковый мусор аккумулируется в нескольких природных «планетарных отстойниках». Таково, например, Великое Тихоокеанское мусорное пятно, появившееся в северной части Тихого океана. Предсказанное ещё в конце 80-х годов прошлого века, сейчас оно находится под пристальным наблюдением учёных — пробующих осознать, как образуется морской мусор, чем вреден, и узнать, как применять такие естественные коллекторы на благо планеты.
Таким прекрасным возможно продукт из переработанного пластикового мусора (фото: Method).
Из этого уже один ход до коммерческой идеи: что в случае если головную боль цивилизации перевоплотить в источник прибыли? Именно на этом сооружает бизнес американский стартап Method, о котором в последние дни пишет научная пресса. Собирая пластиковый мусор, выкинутый на пляжи, компания подвергает его химической и механической обработке, приобретая вторичное полимерное сырьё, пригодное для производства, например, ёмкостей для бытовой химии.
Задумка превосходная со всех сторон, поскольку кроме того, что источник материала практически дармовой, он ещё и разрешает представить в удачном свете конечный продукт: экологически-чистое производство, товары из переработанных отходов — весьма актуальная тема в развитых государствах. Ну, вы осознаёте: социально-важный клиент в наше время скорее сделает выбор в пользу бутылочки с мылом, сработанной из морского мусора, нежели легко из нефти.
Method вряд ли совершит революцию — это, скорее, демонстрационный проект (мусор собирают вручную, количества производства ничтожны, себестоимость сырья при таких размерах относительно высока). Но параллели с событиями столетней давности очевидны и мысль носится в воздухе. Обязан найтись кто-то, кто займётся рециклингом и сбором морского пластика в промышленных масштабах, сделав рентабельной переработку «млн кг безлюдной породы». Претенденты уже имеется.
На Kickstarter заканчивает собирать деньги проект Recycled Island, намеренный строить обитаемые плавающие островки из морского пластика. Sea Chair Project превращает морской мусор в мебель и грезит о плавучих фабриках по переработке и сбору пластика. А поддерживаемый европейскими производителями Waste Free Oceans уже ищет методы надёжного (для фауны) извлечения микроскопического пластикового мусора из правильные стимулы и воды, дабы вынудить суда, занятые на данный момент рыбной ловлей, ловить и доставлять пластик для переработки на берег.
Для России перспективы и проблема морского мусора в неспециализированном-то второстепенны, но в случае если оглядеться, окажется, что мысль превращения хлама в конфетку может сработать и у нас. Именно на данный момент уральская пресса скорбит по поводу загрязнённости пригородных ландшафтов: Средний Урал — официально самый нечистый район России, тут лежит каждая шестая тонна мусора страны. Фишка в том, что восемь из десяти свалок — бесхозные, никому не принадлежат. Приходи и бери. Это ли не золотая жила?
Студенты-химики, предприимчивый основатель с маленьким капиталом, грамотные юристы — вот, пожалуй, и всё, что необходимо, дабы наладить производство по переработке сорного пластика. А продукт в полной мере возможно премиальным, как у той же Method. Слава всевышнему, какой-никакой средний класс у нас имеется.