Геополитика в СССР была не в почёте. Привлечь для объяснения природы войн что-либо, не считая социальных взаимоотношений классово-антагонистического общества, казалось крамолой. Кроме того в случае если это в полной мере объективные и в полной мере, казалось бы, укладывающиеся в марксистско-материалистическую идеологию географические, экономические и демографические факторы, каковые и изучали Ратцель, Челлен, Маккиндер… Обстановка была, как в известном смешном рассказе про Вовочку: «Место имеется, а слова нет…»
Сейчас в стране обстановка полностью другая; про классы — каковые, кстати, некуда не убежали, волшебным образом забыли не только защищавшиеся «по марксизму» учители обществоведения, сидящие на нагретых местах, но и представители левых партий… А вот о геополитике в какой-то мере осведомлены все. Нет, само собой разумеется, те, кто пробует перевоплотить конкретную естественную дисциплину в разновидность мистики, немногочисленны. И ещё меньше тех, кто знаком с отечественной школой «военной статистики», созданной генералом пехоты Николаем Николаевичем Обручевым (1830–1904) и удачно решавшей задачи западной геополитики в отечественных краях…
Нет, массовое представление о геополитике в наши дни сводится к нескольким строкам из «Обитаемого острова» Аркадия и Бориса Стругацкие про удельное демографическое давление в устье светло синий Змеи. И интерпретируется это представление и большими предпринимателями, и кассиршами на автомойке приблизительно одинаково: у нас народу в Сибири мало, в Китае население огромное — значит, удельное демографическое давление по светло синий ЗмееАмуру громадно и направлено в отечественную сторону. А следовательно, будет иметь место китайская экспансия на отечественные почвы…
…И мы утратим то, что разведано было казаками-землепроходцами, что пробовали отстоять защитники Албазина, что присоединил к России капитан Невельский… Большая часть о таком ходе дел думает с кошмаром; рукопожатные наследники Смердякова — и сами не желающие быть армейскими гусарами, и грезящие, дабы всех военных гусаров убили, а правили нами цивилизованные нации — с потаённым до поры восхищением… Но сама-то возможность думается неминуемой.
И за границей такие взоры более чем распространены: респектабельный The Diplomat пара лет назад разместил статью на эту тему, многозначно озаглавленную «Китайское вторжение в Россию». Приблизительно такие же взоры выразил не меньше респектабельный Harvard International Review. Да и BBC, рупор прежней Англии, ну никак не имела возможности не позлорадствовать над будущими бедами прежнего соперника по прежней Громадной Игре… Мировое публичное вывод подготовлено, и вопрос будущей колонизации Китаем Сибири рассматривается не в категориях «в случае если», а в категориях «в то время, когда»…
Другими словами, остаётся лишь сложить руки и плакать, как ветхая сова в кустах… Но так ли это? Почитаем повнимательнее прессу — а также такую малодоброжелательную к нашей стране, как Forbes (о публикуемых данным изданием замыслах борьбы с нами мы уже писали: «Forbes предлагает “демографическую войну”. Страшна ли она для России?»), — и с удивлением найдём, что один из самых распространённых геополитических кошмаров — не более чем миф. И в том, что говорит об этом сам Forbes, нет ничего необычного: в добротных изданиях качественная информация господствует над политической позицией.
Итак, Марк Адоманис (Mark Adomanis), корреспондент Forbes. Его статья «Китайское “вторжение” в Сибирь есть мифом», в неспециализированном-то, написана достаточно издевательски — и без всяких симпатий ни к вымирающей от водки России, ни к динамически развивающемуся Китаю. Но развеять тот миф, то китайцы вот-вот массово переселятся в Сибирь и включат её в состав Поднебесной, Марк Адоманис старается добросовестно.
Вот первый приводимый им график — изменение численности населения в граничащих с Россией регионах Китая за постсоветский период. Из него ясно, что никакого экспоненциального роста населения в том месте не отмечается: напротив, прежний рост затухает, выходит на стационарный уровень. И куда посильнее, чем в отмеченной красным КНР в целом…
Но лежащее сверху — это интегральная оценка, то, что уже имеется. Куда занимательнее тенденция, о которой говорит нам производная. Прирост населения, соотнесённый с тысячью обитателей, в этих самых приграничных регионах. И падает данный прирост очень и очень заметно. И забавнее всего то, что уже в скором будущем население граничащих с Россией краев Китая начнёт уменьшаться (само собой разумеется, в случае если тенденции сохранятся).
И куда же деваются китайцы? Ну, за часть тенденции отвечает политика «одного ребёнка» — старение населения и уменьшение рождаемости. Но куда посильнее отражается экономическое и технологическое развитие. Из жёстких северных земель (каковые по отношению к нашим владениям являются благодатным югом) китайцы норовят перебраться в регионы потеплее, а из сёл — в города, где жизненных благ побольше… Рыба ищет, где глубже, а человек — где лучше, и подданные Поднебесной не исключение, что показывает график ниже, отражающий динамику роста наибольших городов КНР.
Так что китайское вторжение в Сибирь есть мифом. Не захотят крестьяне поменять сельские районы с жёстким по их меркам климатом на ещё менее обжитые почвы, с ещё менее дружественной к человеку природой. Их тянут громадные города, где, отработав собственные восемь часов, возможно переодеться и пойти культурно отдыхать в распивочную либо ночной клуб… Как раз в экономически развитых регионах с большим уровнем судьбы и норовит сконцентрироваться население Китая.
Но и нам очень радоваться также не следует. Отечественное население-то в тех краях кроме этого убывает. Совершенно верно так же предпочитает перебраться в том направлении, где доходы повыше, а жизнь полегче. И эту проблему нам предстоит решать: почвы-то отечественные! И какие конкретно же пути ответа существуют?
Сохранять надежду на энтузиазм тридцатых годов прошлого века не следует. Авиационные и судостроительные фабрики Комсомольска-на-Амуре воздвигались, в то время, когда в Нечерноземье жило бессчётное крестьянское население, которое возможно было вовлечь в индустриализацию. А два раза в одну воду не войти: меры по увеличению рождаемости, всякие в том месте материнские капиталы повышают популярность политиков (в успешных семьях маткап наличат и берут маме машину; в неблагополучных также наличат, но берут большое количество вкусной спиртосодержащей жидкости), но к появлению желающих ехать новосёлами в дальние края не приведут…
Но почвы эти осваивать нужно. И вариант остаётся один — ввести их в полноценный, интенсивный хозяйственный оборот способами Индустриализации 2.0, опирающейся на широкое использование роботов. Машина без водителя рассматривается как городская, но она же замечательно возможно и тяжёлым грузовиком, и тягачом, и бульдозером, и скрепером, и экскаватором… Воедино сошлись благоприятные условия — потребность в экономическом подъёме отечественных восточных окраин и предоставленные информационными разработками возможности роботизации производственных процессов. Так из-за чего бы России не стать пионером в данной области?