Почти двадцать семь лет назад, 19 октября 1987 года, свершилось неповторимое событие в истории . Обозвали его «Тёмный понедельник», Black Monday. Сущность его пребывала в том, что Промышленный индекс Доу-Джонса упал за сутки на 22,6%, что было наибольшим падением за всю историю. Еще посильнее упали биржи у вассалов Уолл-стрита – в Сити утратили 26,4 %, биржи страны кенгуру и каторжников лишились 41,8 %, а в колониальном в ту пору Гонконге недосчитались 45,8 % стоимости…
А дальше? А дальше ничего, не считая биржевых колебаний, и не было… Не останавливались фабрики (нет, само собой разумеется останавливались, но в связи с переносом и глобализацией производств к забытым сейчас «Азиатским тиграм»). Не грузили фермеры – подобно персонажам Стейнбека – собственный скарб в грузовички, и не откочевывали в отыскивании лучшей судьбе. Не летели брокеров и стаи инвесторов из окон небоскребов к манящей избавлением от всех неприятностей мостовой… Нет, мир, грубо говоря, жил равно как и жил до этого.
Из-за чего так произошло – биржа же всегда была «термометром», показывающим состояние национальной экономики; посмотришь, вон, в рабочий канал, а в том месте падению целкового радуются, дескать, прекрасно это, что рупь падает совместно со всей экономикой; дескать, объективно отображается состояние товарно-финансовых взаимоотношений. Но вот Black Monday есть сильнейшим контраргументом против таких рассуждений. Биржа рушилась, а настоящая экономика жила, как жила, и уровень судьбы населения не понижался, и высокие, в особенности информационные разработки, развивались все более и более удачно…
В чем же дело? Из-за чего так оказалось? Один из самых уникальных ответов дал на данный вопрос французский философ-постмодернист Жан Бодрийяр («Постмодернистский космос Жана Бодрийяра»). В соответствии с его выкладкам, размещённым в книге 1990 года «Прозрачность зла», экономика финиша восьмидесятых складывалась из экономики настоящей и чудовищно раздутого пузыря экономики виртуальной. Количество капитала по оценкам Бодрийяра был в 45 раз меньше количества перелива капитала.
Другими словами настоящие – исчисляемые миллиардами долларов – деньги делались к тому времени не производством настоящих вещей, наподобие фордовской «жестяной Лиззи» – а спекулятивными денежными операциями. Бодрийяр к этому относился, кстати, хорошо. Как раз вследствие того что кризис 1929 года повлек за собой долгую депрессию, из которой Запад вылез только к (либо благодаря…) Второй мировой, а кризис 1987 года увидели только финансисты. Другими словами утрата спекулятивных капиталов мало сказывалось на работе экономики настоящей – коллапс пузыря доткомов в 2000-м продемонстрировал правоту взоров Бодрийяра…
Действительно, имеется и вторая сторона. Закон Ломоносова-Лавуазье; нежели где прибудет, то в другом месте в обязательном порядке отнимется… Другими словами фантастические прибытки виртуально-денежного сектора отнимаются у тех, кто трудится в настоящей экономике. Это неизбежно, двух видов денег – «хороших» настоящих, трудовых, и «нехороших» спекулятивно-денежных – не бывает. «Нехорошие» деньги неизбежно вытеснят деньги «хорошие» из оборота – закон Коперника-Грешема, пускай и в пара другой форме.
Возможно тот факт, что какое количество-нибудь добротные, другими словами обычного качества по меркам индустриальной эры – вещи, твидовый пиджак в том месте, буйволиной кожи ремень – становятся грабительски дороги и откочевывают в люксовый сегмент рынка, обусловлен как раз изобилием денег у финсектора. А это влечет еще и такие забавные явления, что много трудящейся молодежи (не только у нас, но еще и в сытой Европе с ее «семисотевровым поколением») не смогут обзавестись жильем, создать полноценную семью… Трудятся одни, а получают другие, в горних сферах финансов.
Но это так, социальная справедливость… Занимательнее второе – не обращая внимания на практически три десятилетия, прошедшие со дня «Тёмного понедельника», никто точно не знает обстоятельств, ставших причиной этого явление. Говорят о нехватки ликвидности, переоцененности рынка, психологии биржевой торговли… Вещах, каковые ветхи как сама биржа, а скорее и как рынки по большому счету. Но вот одно явление было во второй половине 80-ых годов XX века принципиально новым – именовалось оно программный трейдинг, и пребывало в массированном применении компьютеров для автоматического применения арбитражных и хеджевых сделок. Каковые – еще несовершенные методы – и завели биржу в яму.
Правильно либо нет это – только бог ведает. Роботы в наше время в биржевой торговле общеупотребительны. А на данный момент в развитии управления инвестициями. Брокерская компания из Сан-Франциско Charles Schwab в ближайшее время, как говорит Рейтерс, подготавливается предложить услугам клиентов компаний всецело автоматизированную совокупность управления инвестициями (Exclusive: Schwab ready to unveil free ‘robo-broker’ service). Другими словами – все решения по управлению инвестициями, как и связанные с этим операции, будет выполнять робот.
Человек на фото размыт не просто так – он сейчас неважен, методы означают больше…
Конечно же не робот в виде металлического человека в рубахе с закатанными рукавами и распущенном галстуке, толкущий среди протеиновых брокеров аналогичного вида в строении фондовой биржи. Речь заходит о специальном программном пакете, часть мощностей которого будет предоставляться клиенту Charles Schwab. Причем – предоставляться безвозмездно. Да-да, безвозмездно! Конкурентным преимуществом перед вторыми брокерскими компаниями, предоставляющими услуги собственных автоматизированных совокупностей за рабочую группу в размере 0,15-0,35% от суммы инвестиционного счета, Schwab собирается установить эту сумму тождественной нулю.
Ну а услуги старообразного, «протеинового» брокера, трудящегося с ценными бумагами и другими денежными инструментами инвесторов, обходятся клиенту в заслуживающих доверия компаниях обчно на порядок дороже, где-то в пределах от 1% до 3% суммы пребывающих под доверенным управлением активов клиента. А тут – ноль! Как определял Чапек в пьесе “R.U.R.” наилучшего работника? Да как самого недорогого! А тут широким народным весам капиталистов-инвесторов представляется бесплатный робот-брокер!
Принимающий инвестиционные ответы на базе данных клиентами-инвесторами ответов на вопросы анкеты, касающиеся целей капиталовложений и допустимых рисков (желает ли тот легко безопасно сохранить нажитое на старость, либо же готов рискнув, приумножить…). Полученные эти разрешают программному пакету выяснить те сумки торгующихся на бирже ценных бумаг или других активов, каковые смогут быть куплены в интересах клиента, и осуществить операции по их сопровождению и приобретению.
Все бы это казалось малосерьезным – ну, мало ли видим мы рекламы денежных компаний, предлагающих кредит под 0% – если бы не параметры инвестиционной компании Charles Schwab. А они более чем важны – на конец первого полугодия этого года она руководила активами на сумму 2,4 триллиона долларов. Это в пять раза больше интернациональных резервов РФ, составлявших на 1 сентября 2014 года 465 228 млн. долл. США. Какая-то калифорнийская личная лавочка руководит деньгами, в пять раз громадными, чем золотовалютные запасы огромной страны…
И сейчас это заведение собирается предлагать своим клиентам услуги роботов, причем бесплатные… Как это возможно? Ну, отыщем в памяти ветхий анекдот – у того, кто передает сало, руки неизменно жирные. Причем обращение может не идти о пошлом взятии рабочих групп. Само знание инвестиционных стратегий – то, которое формируется на базе анкетирования клиентов, может и обеспечить доступ к долгим деньгам (те самые пенсионные деньги, сберегаемые по консервативным стратегиям), либо отыскать средства для рисковых капиталовложений (от тех, кто жаждет приумножить…).
Но факт – любопытнейший. Для самого удачного в истории дела – биржевых спекуляций – человек уже выясняется не нужен. Необходимо только иметь деньги, и поручить их роботу, что будет аккуратно хранить их и рачительно приумножать. И этого может оказаться – в случае если денег много – достаточным для вечного процветания. Практически утопия, правда утопия для рантье…